Психология

Ранним детским аутизмом (от греческого слова autos — „сам“) называют аномальное психическое развитие ребенка, характеризующееся главным образом особенностями в сфере контакта с окружающими людьми и миром в целом.

Начиная с первого научного описания симптомов 11 случаев аутизма (Л. Каннер, 1943), среди которых выделялись врожденная неспособность ребенка к установлению аффективного контакта посредством взгляда, мимики, стереотипность, необычные реакции на раздражители (дискомфорт или поглощенность впечатлениями); нарушения речевого развития; раннее проявление заболевания, научный интерес к пониманию причин этого редкого и загадочного расстройства неуклонно растет.

Однако, несмотря на существенное расширение клинической картины аутизма, выделение в отдельные нозологические единицы нескольких „синдромов аутистического спектра“ (детский аутизм, атипичный аутизм, синдром Аспергера и др.), однозначных ответов на вопросы „Что такое аутизм?“, и с чем связано возникновение особенностей развития в случае аутизма, не существует. Проявления заболевания — лишь внешние выражения состояния ребенка, понять которые порой не под силу даже его родителям. Один ребенок разговаривает, обнаруживает одаренность в одной или нескольких областях, другой лишь вокализирует, произносит отдельные слова и не проявляет никакого интереса к тому, что предлагается ему окружающим миром. Спорно объединять таких детей под общим титром „аутизм“, руководствуясь только набором необходимых для постановки диагноза симптомов. Читать далее «РДА — ранний детский аутизм. Помощь и лечение.»

Название статьи Фройда, описывающей клинический случай Доры, как нельзя лучше подходит для этого случая (Freud S. Bruchstück einer Hysterie-Analyse [1905]). Всё лечение продолжалось всего на всего 11 недель и было прервано самой пациенткой (октябрь декабрь 1900 г.). Поражает различие в описании «Доры» и истеричек из «Этюдов об истерии». У Фройда уже более или менее сложился теоретический подход, он стал превосходно разбираться в практической стороне дела, да и анализ Доры проходил уже после фройдовского самоанализа. Несмотря на то, что манускрипт статьи был полностью подготовлен ещё в 1901 году, статья появилась на свет лишь в 1905, чтобы не навредить пациентке разглашением её тайн.

Весь анализ фактически концентрируется на двух сновидениях пациентки, на устранении истерических симптомов и на проблеме сексуально-органического базиса состояния Доры. В послесловии к статье Фройд обращает специальное внимание на то, что теория истерии вовсе не игнорирует органический фундамент истерии, разве что видит она его не обязательно в обнаружении патологически-анатомических изменений. Сексуальность проявляется не только в особых единичных ситуациях. На самом деле она представляет из себя мотивирующую силу для всех симптомов. Фройд указывает на «соматическую встречность», которая позволяет бессознательным психическим процессам оказывать мощное воздействие на соматическую сферу. «По-видимому, мы так никогда и не откажемся видеть в сексуальной функции, в которой я вообще обнаружил фундамент истерии, как и всех других психоневрозов, характеристики одного из органических факторов».

Огромную роль для понимания случая Доры сыграл перенос. Сам Фройд (причём делал он это довольно корректно) объяснял преждевременное прекращение лечения по настоянию пациентки не совсем удачным использованием переноса. Фройд обратил внимание на то, что там, где перенос на сеансах психоанализа возникает очень рано, там, хотя его становление менее заметно и отличается более медленным ходом, лечение оказывается более надёжным, особенно при неожиданно появляющемся неотвратимом сопротивлении.

Спустя 15 месяцев после прекращения лечения Дора посещает Фройда. В 1902 году у неё появилась невралгия лица после того, как она прочитала в газете о том, что Фройду присвоили звание экстраординарного профессора. Но даже это не заставило Дору продолжить прерванное ею годом раньше лечение. «Впрочем, прошло уже очень много времени после этого посещения. С тех пор эта девушка вышла замуж, и именно за того молодого мужчину, если меня не обманывают все те знаки, которые обнаруживаются в её ассоциациях в начале анализа второго сновидения. Если первое сновидение обозначает поворот от любимого мужчины назад к отцу, то есть бегство из жизни в болезнь, то второе сновидение, конечно, оповещало о том, что Дора отворачивается от отца и возвращается к жизни».

История болезни очень увлекательна и информативна даже для современных психоаналитиков. А высказывания Фройда в начале статьи о трудностях, связанных с публикацией психоаналитических историй болезни, остаются столь же актуальными для сегодняшнего дня, как и век назад (1905).

Во введении к «Фрагменту анализа истерии» Фройд жалуется на то, что в Вене можно встретить врачей, которые будут читать подобного рода истории болезней не в качестве исследования по психопатологии, а только для того, чтобы отнестись к ним как к весёлому времяпрепровождению. В предисловии к статье Фройд цитирует высказывание из работы Рихарда Шмидта «Вклад в исследование индийской эротики» (1902): «Конечно, плачевно то, что такие протесты и заверения должны занимать особое место в научном труде, но не упрекайте меня за это, а обвините дух времени, в котором мы счастливо дошли до того, что теперь больше не встретишь ни одной серьёзной книги, которая была бы тесно связана с нашей жизнью».

«Фрагмент анализа истерии» является вообще одной из самых знаменитых историй болезни в истории психоанализа. Написано о ней много, наиболее известен сборник статей «Случай Доры. Фройд истерия феминизм», вышедший в Нью-Йорке в 1985 году. Но наряду с восхищением от работы Фройда, что само собой понятно, появляются и довольно критичные замечания. Так психоаналитик из Германии профессор Йоханнес Кремериус считает, что речь в истории болезни Доры, написанной Фройдом, идёт об уже давно изжитых и преодолённых концепциях психоанализа: «Но и сейчас мы в Немецкой психоаналитической ассоциации (DPV) продолжаем обучать кандидатов в духе отжившей концепции. В качестве доказательства справедливости моих слов я могу напомнить, что мы без какого-либо возмущения приняли «анализ Доры» в качестве обязательной части психоаналитического обучения. Эрнст Джонс (1962) восхваляюще упоминает, что первая психоаналитическая история болезни Фройда, анализ Доры, служит образцовой моделью для кандидатов в аналитики. Но ни один из наших учителей и ни один из самих нас не возмутился нетактичными и унизительными действиями Фройда по отношению к юной Доре, даже наши коллеги-женщины» (см. сборник под ред. K. Brede “Was will das Weib in mir?”, 1989 г.).

В том же духе в своей лекции о Доре высказывается профессор литературы из Берлина Инге Штефан (книга «Основательницы психоанализа», 1992 г.): «Если в “Этюдах об истерии” Фройд ещё признавался, что интерпретация может быть ложной, то в истории болезни Доры на это уже нет и намёка. Фройд полностью уверен в том, что знает истину. Незаметно аналитическая ситуация превращается в судебный процесс, а аналитик в детектива или обвинителя. В работе можно найти места, напоминающие инквизиторскую практику допроса на процессах, связанных с осуждением ведьм. Ассоциация с пытками пришла в голову и самому Фройду: “Почему признания, сделанные под пыткой, столь сильно схожи с рассказами моих пациенток на психоаналитическом лечении? (письмо к другу Флису в январе 1897 года). Сам текст статьи Фройда является усложнённой мешаниной из “истории болезни”, “любовного романа”, “детективной истории” и “судебного сообщения”, а к этому ещё хорошо демонстрирует фрагментарный стиль письма, характерный для нашего века. Высказывания же о женской сексуальности вообще можно отнести исключительно к области воображения, субъективные фантазии Фройда пересекаются тут с коллективными мифами о женственности, созданными его современниками».
Статью Фройда «Фрагмент анализа истерии» Вы можете прочитать в сборнике переводов работ Фройда «Интерес к психоанализу. Избранное», издательство «Феникс», Ростов-на-Дону, 1998 г., стр. 177-336, а также на нашем сайте